Las de l’amer repos... - Устав от горького бездействия и лени…

Las de l’amer repos où ma paresse offense

Une gloire pour qui jadis j’ai fui l’enfance

Adorable des bois de roses sous l’azur

Naturel, et plus las sept fois du pacte dur

De creuser par veillée une fosse nouvelle

Dans le terrain avare et froid de ma cervelle,

Fossoyeur sans pitié pour la stérilité,—

Que dire à cette Aurore, ô Rêves, visité

Par les roses, quand, peur de ses roses livides,

Le vaste cimetière unira les trous vides ? —

Устав от горького бездействия и лени

Порочащей полет победных просветлений

И славу, что меня ребенком увела

От неподдельного лазурного тепла,

Устав еще сильней, стократ сильней от вечной

Повинности копать в ночи бесчеловечной

Могилы новые, изрыв бесплодный мозг

(Что вам сказать

Мечты, когда рассветный воск

С лиловых роз течет бесцветными ручьями,

И рушится земля в почти готовой яме?),

Je veux délaisser l’Art vorace d’un pays

Cruel, et, souriant aux reproches vieillis

Que me font mes amis, le passé, le génie,

Et ma lampe qui sait pourtant mon agonie,

Imiter le Chinois au cœur limpide et fin

De qui l’extase pure est de peindre la fin

Sur ses tasses de neige à la lune ravie

D’une bizarre fleur qui parfume sa vie

Transparente, la fleur qu’il a sentie, enfant,

Au filigrane bleu de l’âme se greffant.

Et, la mort telle avec le seul rêve du sage,

Serein, je vais choisir un jeune paysage

Que je peindrais encor sur les tasses, distrait.

Une ligne d’azur mince et pâle serait

Un lac, parmi le ciel de porcelaine nue,

Un clair croissant perdu par une blanche nue

Trempe sa corne calme en la glace des eaux,

Non loin de trois grands cils d’émeraude, roseaux.

Наскучив тягостным искусством, я уйду

От сострадательных упреков и в саду,

Холодный к прошлому и дружеским советам,

Без лампы, что ночным одушевляла светом

Мою агонию, я подражать начну

Китайцу, чей восторг туманит белизну

Фарфора лунного, когда на чашке снежной

Выводит он цветок, диковинный и нежный,

Но умирающий, так он вдыхал, дитя,

Земные запахи и столько лет спустя

Их воскресил душой прозрачной и неложной.

Для мудрых смерть проста, я выберу несложный

Задумчивый пейзаж, рассеянной рукой

Рисую облака над спящею рекой:

Белеющий фарфор, нетронутый и строгий,

Оставлю для небес, где месяц круторогий

Задел волну, а там, где луч его возник,

Три изумрудные ресницы — мой тростник.