La magissienne - Чародейка

En tous lieux, même au pied des autels que j’embrasse,

Je la vois qui m’appelle et m’ouvre ses bras blancs

Ô père vénérable, ô mère dont les flancs

M’ont porté, suis-je né d’une exécrable race ?

Куда б меня теперь ни заносили ноги

она уже зовёт, её капкан раскрыт.

О мой отец! О мать! Меня терзает стыд.

Ваш сын Алкивиад - в тенетах и в тревоге.

L’Eumolpide vengeur n’a point dans Samothrace

Secoué vers le seuil les longs manteaux sanglants

Et, malgré moi, je fuis, le cœur las, les pieds lents ;

J’entends les chiens sacrés qui hurlent sur ma trace.

Ещё не тряс одежд кровавых на пороге

самофракийский жрец, мой мститель Эвмолпид.

Я вынужден бежать, как сердце ни стучит,

под лай зловещих псов мне в спину по дороге.

Partout je sens, j’aspire, à moi-même odieux,

Les noirs enchantements et les sinistres charmes

Dont m’enveloppe encor la colère des Dieux;

Податься - но куда ? Нет ужаса сильней.

Я - жертва тёмных чар и колдовских заклятий.

Мне лютый гнев богов страшней любых сетей.

Car les grands Dieux ont fait d’irrésistibles armes

De sa bouche enivrante et de ses sombres yeux,

Pour armer contre moi ses baisers et ses larmes

Не знаю, чем отбить мечи небесных ратей:

пьянящие уста и чёрный блеск очей.

Чем защититься мне от слёз и от объятий?