Les névroses : Les Âmes
35
A Frederic Lapuchin - Посвящено Федерику Лапюшену
|
На французском |
На русском |
|---|---|
|
A l’heure où l’ombre noire Brouille et confond La lumière et la gloire Du ciel profond, Sur le clavier d’ivoire Mes doigts s’en vont. |
В часы тревог в лазури - врагов мечты, когда и свет, и бури мчат с высоты, по всей клавиатуре бегут персты. |
|
Quand les regrets et les alarmes Battent mon sein comme des flots, La musique traduit mes larmes Et répercute mes sanglots. |
Когда, бывая в треволненье, мне в грудь вонзишь ты сто заноз, то музыка, зовя к терпенью, уносит их в потоке слёз. |
|
Elle me verse tous les baumes Et me souffle tous les parfums ; Elle évoque tous mes fantômes Et tous mes souvenirs défunts. |
Она несёт мне все бальзамы, в ней веют сразу все духи. В ней вновь звучат былые драмы и наши прошлые грехи. |
|
Elle m’apaise quand je souffre, Elle délecte ma langueur, Et c’est en elle que j’engouffre L’inexprimable de mon cœur. |
Лишь только в ней возможно пенье, когда нельзя пропеть из уст. Она - язык для выраженья всех наших несказанных чувств. |
|
Elle mouille comme la pluie, Elle brûle comme le feu ; C’est un rire, une brume enfuie Qui s’éparpille dans le bleu. |
Она нас оросит дождями. Она нас обожжёт огнём. С ней мрак, витающий над нами, растает в небе голубом. |
|
Dans ses fouillis d’accords étranges Tumultueux et bourdonnants, J’entends claquer des ailes d’anges Et des linceuls de revenants ; |
Аккорды бурные сплетаю и вижу, не смыкая вежд, в полёте ангельские стаи и тени призрачных одежд. |
|
Les rythmes ont avec les gammes De mystérieux unissons ; Toutes les notes sont des âmes, Des paroles et des frissons. |
В мелодиях, что льются в уши, то ласковей, то горячей, любые ноты - это души, их дрожь и фразы их речей. |
|
O Musique, torrent du rêve, Nectar aimé, philtre béni, Cours, écume, bondis sans trêve Et roule-moi dans l’infini. |
О Музыка ! Река мечтаний ! Нектар, что гонит прочь печаль ! Поток, несущий от страданий в никем не виданную даль! |
|
A l’heure où l’ombre noire Brouille et confond La lumière et la gloire Du ciel profond. Sur le clavier d’ivoire Mes doigts s’en vont. |
В часы тревог в лазури, смущающих мечты, когда и свет, и бури нисходят с высоты, по всей клавиатуре бегут мои персты. |
