J'aime le souvenir - Люблю тот век нагой

J'aime le souvenir de ces époques nues,

Dont Phoebus se plaisait à dorer les statues.

Alors l'homme et la femme en leur agilité

Jouissaient sans mensonge et sans anxiété,

Я полюбил нагих веков воспоминанья:

Феб золотил тогда улыбкой изваянья;

Тогда любовники, и дерзки и легки,

Вкушали радости без лжи и без тоски;

Et, le ciel amoureux leur caressant l'échine,

Exerçaient la santé de leur noble machine.

Cybèle alors, fertile en produits généreux,

Ne trouvait point ses fils un poids trop onéreux,

Влюбленные лучи им согревали спины,

Вдохнув здоровый дух в искусные машины,

И плодоносная Кибела без числа

Своим возлюбленным сынам дары несла;

Mais, louve au cœur gonflé de tendresses communes,

Abreuvait l'univers à ses tétines brunes.

L'homme, élégant, robuste et fort, avait le droit

D'être fier des beautés qui le nommaient leur roi;

Волчица с нежностью заботливо-покорной

Пьянила целый мир своею грудью черной;

Прекрасный, дерзостный и мощный человек

Был признанным царем всего, что создал век, —

Fruits purs de tout outrage et vierges de gerçures,

Dont la chair lisse et ferme appelait les morsures!

Le poète aujourd'hui, quand il veut concevoir

Ces natives grandeurs, aux lieux où se font voir

Царем невинных дев, рожденных для лобзанья,

Плодов нетронутых, не знавших увяданья!..

Поэт! Когда твой взор захочет встретить вновь

Любовь нагой четы, свободную любовь

La nudité de l'homme et celle de la femme,

Sent un froid ténébreux envelopper son âme

Devant ce noir tableau plein d'épouvantement.

Ô monstruosités pleurant leur vêtement!

Первоначальных дней, перед смятенным взором,

Холодным ужасом, чудовищным позором

Пронизывая грудь, возникнет пред тобой

Уродство жалкое, омытое слезой…

Ô ridicules troncs! Torses dignes des masques!

Ô pauvres corps tordus, maigres, ventrus ou flasques,

Que le dieu de l'utile, implacable et serein,

Enfants, emmaillota dans ses langes d'airain!

О дряблость тощих тел без формы, жизни, красок!

О торсы жалкие, достойные лишь масок!..

Вас с детства Пользы бог, как в латы, заковал

В пеленки медные, — согнул и изломал;

Et vous, femmes, hélas! Pâles comme des cierges,

Que ronge et que nourrit la débauche, et vous, vierges,

Du vice maternel traînant l'hérédité

Et toutes les hideurs de la fécondité!

Смотрите: ваших жен, как воск, бледны ланиты;

Все ваши девушки пороками повиты:

Болезни и разврат отцов и матерей

У колыбели ждут невинных дочерей!

Nous avons, il est vrai, nations corrompues,

Aux peuples anciens des beautés inconnues:

Des visages rongés par les chancres du cœur,

Et comme qui dirait des beautés de langueur;

Мы, извращенные, мы, поздние народы,

Ждем красоты иной, чем в девственные годы:

Пленяют нас тоской изрытые черты,

Печаль красивая и яд больной мечты.

Mais ces inventions de nos muses tardives

N'empêcheront jamais les races maladives

De rendre à la jeunesse un hommage profond,

- À la sainte jeunesse, à l'air simple, au doux front,

Но музы поздние народов одряхлелых

Шлют резвой юности привет в напевах смелых: —

О Юность чистая, святая навсегда!

Твой взор прозрачнее, чем светлая вода;

À œil limpide et clair ainsi qu'une eau courante,

Et qui va répandant sur tout, insouciante

Comme l'azur du ciel, les oiseaux et les fleurs,

Ses parfums, ses chansons et ses douces chaleurs!

Ты оживляешь все в тревоге беззаботной;

Ты — синий небосвод, хор птичек перелетный;

Ты сочетаешь звук веселых голосов,

И ласки жаркие, и аромат цветов!