Dance macabre - Пляска смерти

It`s farewell to the drawing-room`s civilized cry,

The professor`s sensible whereto and why,

The frock-coated diplomat`s aplomb,

Now matters and settled with gas and with bomb.

Прощайте, гостиных светских уют

Где профессоров все вопрошанья снуют.

Дипломатов во фраках собранья средь помп:

Всё решается бранью газа и бомб.

The works for two pianos, the brilliant stories,

Of reasonable giants and remarkable fairies,

The pictures, the ointmens, the frangible wares

And the branches of olive are stored upstairs.

Соната для двух фортепьяно, былин

Волшебные феи, герой-исполин,

Трофеи искусства, что едки как соль,

И ветви олив полонят антресоль.

For the Devil has broken parole and arisen,

He has dynamited his way out of prison,

Out of the well where his Papa throws

The rebel angel, outcast rose.

Дьявол нарушил запрет. Из тюрьмы

Лаз обнаружил в мир кутерьмы,

Где Создатель навеки его заточил

Где ангел-бунтарь зуб на весь свет точил.

Like influenza hi walks abroad,

He stands by the bridge, he waits by the ford,

As a goose or a gull hi flies overhead,

He hides in the cupboard and under the bed.

Как грипп, в любой забирается дом.

Сосед запирается – ждёт под мостом.

Парит в небесах, как чайка иль гусь.

Из буфета, из-под кровати «кусь-кусь».

Assuming such shapes as may best disguise

The hate that burns in his big blue eyes;

It ma be a baby that croons in its pram,

Or a dear old grannie boarding a tram.

Уста разинем! Чтоб скрыть, как азу

Горящую, ненависть в синем глазу

Он может младенцем прикинуться аль

Старушкой в трамвае, закутанной в шаль.

A plumber, a doctor, for hi has skill

To adopt a serious professions at will;

Superb at ice-hockey, a prince at the dance,

He`s fierce as a tiger, secretive as a plants.

Слесарь, лекарь – его ремесло.

В любой из профессий он – в море весло.

Не щадит икр для танцев, хоккейных игр.

Как растение тих он, свиреп как тигр.

O were he to triumph, dear heart, you know

To what depths of shame he would drag you low;

He would steal you away from me, yes, my dear,

He would steal you and cut off your beautiful hair.

Там, где он царит, милая, да,

Там разверзлись клоаки порока.

Туда Он тебя хотел бы игриво увлечь

И гриву волос прекрасных отсечь.

Millions already have come to their harm,

Succumbing like doves to his adder`s charm;

Hundreds of trees in the world are unsound:

I`m the axe that must cut them down to the ground.

У убийцы мильоны уже под кирзой,

Сражённые, как голубицы, гюрзой.

Сотни деревьев умолкли с тех пор:

Я — карающий меч, точнее – топор.

For I, after all, am Fortunate One,

The Happy-Go-Lucky, the spoiled Third Son;

For me it is written the Devil to chase

And to rid the earth of the human race.

Я у планиды за пазухой рос.

Третий сын. Ланиты – подобие роз.

Мне поручено землю – поймав Сатану –

От людей избавить. Кто первый? А-ну!

The behaving of man is world of horror,

A sedentary Sodom and slick Gomorrah;

I must take charge of the liquid fire

And storm the sities of human desire.

Кошмар процветает в жилищах людей,

Содома с Гоморрой, древних, лютей.

И на смертном одре в них клубиться разврат.

Я желаний спалить города буду рад.

The buying and selling, the eating and drinking,

The disloyal machines and irreverent thinking,

The lovely dullards again and again

Inspiring their better ambitions men.

Рты не дремлют — жуют. Сбыв, оплатив,

Вероломных дум и машин наплодив,

Гордыни своей – сам размером с петит

– Человечек спешит утолить аппетит

I shall come, I shall punish, the Devil be dead,

I shall have caviare thick on my bread,

I shall build myself a cathedral for home

With a vacuum-cleaner in every room.

Дьявол мертв. Карать вас стану. Потом

– Жевать с икрой – толстым слоем – батон.

Проживать возведу многокомнатный храм

С пылесосом в подарок ковровым вихрам.

I shall ride the parade in platinum car,

My feature shall shine, my name shall be Star,

Day-long and night-long the bell I shall peal,

And down the long street I shall turn the cartwheel.

В сером авто позабавлю ездой.

Тафтой лик сверкнет – обернуся звездой.

Бить круглосуточно стану в набат

И по улицам хлыну, как водопад.

So Little John, Long John, Peter and Paul,

And poor little Horace with only ball,

You shall leave your breakfast, your desk and your play

On a fine summer morning the Devil to slay.

Итак, Петер, Пауль, бедный Горас,

Джон большой и малый, на этот раз

Многолетним занятьям приходит конец:

Летним утром убит будет адов гонец.

For it`s order and trumpet and anger and drum

And power and glory command you to come;

The graves shall fly open and let you all in,

And the earth shall be empied of mortal sin.

Для того барабанный праведный гнев

Вам трубит банный день, точно осатанев

И утробы распахнуты свежих могил,

Чтоб с земли смыть грехов нескончаемых ил.

The fishes are silent deep in the sea,

The sky are lit up like a Christmas tree,

The star in the West shoots its warning cry:

«Mankind is alive, but mankind must die».

Попритихли рыбы в омутах вод.

Полыхает, как ель в декабре, небосвод

И пророчит на Западе шива-звезда:

«Человечество живо, но будет и мзда».

So good-bye to the house with its wallpaper red,

Good-bye to the sheets on the warm double bed,

Good-bye the beautiful birds on the wall,

It`s good-bye, dear heart, good-bye to you all.

Так прощайте: домик с алой стеной,

Кровати двуспалой плед шерстяной,

На обоях пташки, тем паче – в окне.

Прощайте все, все, что сгинут в огне.