Moral Tales - Моральные рассказы

Come, land me an attentive ear

A startling moral tale to hear,

Or Pirate Rob and Chemist Ben,

And different destinies of men.

Итак, послушайте рассказ,

Он поучителен для вас.

Я двух героев ставлю в ряд:

Один – аптекарь, другой – пират.

Deep in the greenest of the vales

That nestle near the cost of Wales,

The heaving main but just in view,

Robin and Ben together grew,

Together worked and played the fool,

Together shunned the Sunday school,

And pulled each other’s youthful noses

Around the cots, among the roses.

В одной большой долине Уэльса,

Где океан вдали виднелся

И на стоянках корабли,

Робин и Бен вместе росли

Вместе играли там на воле,

Уроки пропускали в школе,

Друг друга дергали за нос

Среди кустов пахучих роз.

Together but unlike they grew;

Robin was rough, and through and through

Bold, inconsiderate, and manly,

Like some historic Bruce or Stanly.

Ben had a mean and servile soul,

He robbed not, though he often stole;

He sang on Sunday in the choir,

And tamely kept the passing Squire.

Робин и Бен вместе росли,

Но разными путями шли:

Роб предприимчив был, не трус,

Как Генри Стэнли и Роберт Брюс.

Был Бен с порочною душой:

Любил он кражи, не разбой

В церкви охотно в хоре пел

И перед сквайрами робел.

At length, intolerant of trammels –

Wild as a wild Bithynian camels,

Wild as a wild sea-eagle – Bob

His widowed dam contrived to rob,

And thus with great originality

Effectuates his personality.

Роб, презирая скучный труд,

Как необузданный верблюд,

Как хищный молодой орел,

Вдову ограбив, прочь пошел.

Такое в виде исключения

Полезно для самоутверждения.

Thenceforth his terror-haunted flight

He follows through the starry night;

And with the earl morning breeze,

Behold him on the azure seas.

The master of a trading dandy

Hires Robin for a go of brandy;

And all the happy hills of home

Vanish beyond the fields of foam.

Что он в опасности, он знал,

Поэтому всю ночь бежал.

Бежал он к морю, и не зря:

Когда уж занялась заря,

Какой-то шкипер с красным носом

Его на судно взял матросом.

И вот за пеной корабля

Скрылась родимая земля.

Ben, meanwhile, like a tin reflector

Attended on the worthy rector;

Opened his eyes and held his breath,

And flattered on the point of death;

And was at last, by good fairy,

Apprenticed to the Apothecary.

Бен, между тем, не без мучения

Усваивал азы учения.

Тому, кто его учил,

Он угождал и очень льстил

Благодаря стараньям лекаря

Он стал учеником аптекаря.

So Ben, while Robin chose to roam

A rising chemists was at home,

Tended his shop with learned air,

Watered his drugs and oiled his hair,

And gave advice to the unwary,

Like any sleek apothecary.

Пока Роб странствовал вдали,

Дела у Бена в гору шли.

Апломб у Бена был большой:

Лекарства разбавлял водой,

С ученым видом знатока

Давал советы свысока.

Meanwhile upon the deep afar

Robin the brave was waging war,

With other tarry desperadoes

About latitude of Barbadoes.

He knew no touch of craven fear;

His voice was thunder in the cheer;

First, from the main-to’ –gallan’ high,

The skulking merchantmen to spy -

А Роб пиратствовал на море,

Купцам и богачам на горе,

Где-то в районе Барбадоса

С шайкой отчаянных матросов.

Он первым замечал вдали

С богатым грузом корабли,

Во время яростных сражений

Не знал он страха и сомнений

The first to bound upon the deck,

The last to leave the sinking wreck.

His hand was steel, his word was law,

His mates regarded him with awe.

No pirate in the whole profession

Held a more honourable position.

Он первым шел на абордаж,

Им восхищался экипаж.

Рука как сталь, слово – закон,

Внушал почтение всем он.

Робин достиг вершины славы

Среди морских бродяг бывалых.

At length, from years of anxious toil,

Bold Robin seeks his native soil;

Wisely arranges his affaires,

And to his native dale repairs.

The Bristol Swallow sets him down

Beside the well-remembered town.

He sighs, he spits, he marks the scene,

Proudly he treads the village green;

And free from pettiness and rancour,

Takes lodgings at “Crown and Anchor.”

Годы прошли, и Роб стремится

В родные земли возвратиться;

Дела закончены и в путь –

Там, в Уэллсе можно отдохнуть.

Судно из Бристоля примчало

Его к заветному причалу.

Вздыхает он: здесь все знакомо,

Как хорошо всегда быть дома.

С душой, мечтающей о мире,

Остановился он в трактире.

Strange, when a man so great and good

Once more in his home-country stood,

Strange that the sordid clowns should show

A dull desire to have him go.

The clinging breeks, his tarry hat,

The way he swore, the way he spat,

A certain quality of manner,

Alarming like the pirate’s banner –

Something that did not seem to suit all –

Something, O call it bluff, not brutal –

Something at least, howe’er it’s called,

Made Robin generally black-balled.

Когда в трактире Роб сидел,

Народ его едва терпел.

Эти болваны и тупицы

Его старались сторониться.

От них он чем-то отличался:

Не так плевал, не так ругался,

В смоленой шляпе и штанах

Он наводил неясный страх.

Смотрел на Роба всюду всяк,

Как смотрят на пиратский флаг.

Но как бы ни было, такой

Для земляков он был изгой.

His soul was wounded and glum,

Alone he sat and swigged his rum,

And took a great distaste to men

Till he encountered Chemist Ben.

Bright was the hour and bright the day

That threw them in each other’s way;

Glad were their mutual salutations,

Long their respective revelations.

Before the inn in sultry weather

They talked of this and that together;

Ben told the tale of his indentures,

And Rob narrated his adventures.

Last, at this point of great weight

The pair contrasted their estate.

And Robin, like a boastful sailor,

Despised the other for a tailor.

Роб, удрученный, за столом

Сидел угрюмо и пил ром.

Теперь людей он презирал…

И вдруг он Бена увидал.

Блажен тот день, блажен тот час,

Когда ваш друг встречает вас.

Роб рад, Бен рад, они друг другу,

Сердечно пожимают руку,

Перед гостиничным крыльцом

Ведут беседу обо всем.

Поведал Бен о треволнениях,

Роб – о заморских приключениях.

И, наконец, пришел черед

Сравнить полученный доход.

Хвастливый Робин как моряк

Стал разглагольствовать вот так:

“See, he remarked, “with envy see

A man with such a fist as me!

Bearded and ringed, and big, and brown

I sit and toss the stingo down.

Hear the gold jingle in my bag,-

All won beneath the Jolly flag!”

«Ты на кулак мой посмотри,

Чем твой, он больше раза в три.

Я, бородатый, загорелый,

Крепкий, большой и очень смелый

Под «Черным Роджером» набрал

Весьма солидный капитал».

Ben moralized and shook his head:

“You wanderers earn and eat your bread.

The foe is found, beats or is beaten,

And either how, the wage is eaten.

And after all your pully-hauly

Your proceeds look uncommon small-ly.

You had done better here to tarry

Apprentice to the Apothecary.

The silent pirates of the shore

Eat and sleep soft, and pocket more

Than any red, robustious ranger

Who picks his farthings hot from danger

You clang your guineas on the board;

Mine are with several bankers stored.

You reckon riches on your digits,

You dash in chase of Sals and Bridgets,

You drink and risk delirium tremens

Your whole estate a common seaman’s

Regard your friend and school companion,

Soon to be wed to Mss Trevanion

(Smooth, honourable, fat and flowery,

With Heaven knows how much land in dowry).

Look at me – Am I in good case?

Look at my hands, look at my face;

Look at the cloth of my apparel;

Try me and test me, lock and barrel;

And own, to give the devil his due,

I have made more in life than you,

Yet I nor sought nor risked my life;

I shudder at an open knife;

The perilous seas I still avoided

And stuck to land whate’er betided.

I had no gold, no marble quarry,

I was a poor apothecary,

Yet here I stand, at thirty-eight,

A man of an assured state.

Качал в ответ Бен головой:

«У вас, бродяг, карман пустой.

Добытое с большим трудом

На ветер все летит потом.

А бури, пули, такелаж?

Мал ваш награбленный багаж.

Лучше, по правде говоря,

Быть учеником аптекаря.

Пираты суши в неге спят,

А грабят больше во стократ

И не рискуют головой,

Как делает пират морской.

Ваши гинеи – для трактиров,

Мои - хранятся у банкиров.

На море мучает вас качка,

На суше – белая горячка.

Кроме того, на каждом моле

Вас поджидают Сэл и Молли.

Перед тобой похвастаюсь:

На мисс Треваньон я женюсь.

Она пригожа, толстовата,

К тому же знатна и богата.

Моя одежда элегантна,

Моя фигура импозантна,

И я от головы до ног

Примером всем служить бы мог.

Добился в жизни больше я,

Чем ты, Роб, честно говоря,

При этом не пускал в ход нож,

Меня всегда бросал он в дрожь.

Я моря издавна чурался,

Держаться берега старался,

Чего хотел, достиг, и с детства

Не ждал богатого наследства.

Сейчас я в тридцать восемь лет

Богат, живу, не зная бед.

“Well”, answered Robin – “well, and how?”

The smiling chemist tapped his brow.

“Rob”, he replied, “this throbbing brain

Still worked and hankered after gain;

By day and night, to work my will,

It pounded like a power mill

And marking how the world went round

A theory of theft it found.

Here is the key to right and wrong:

Steal little but steal all day long;

And this invaluable plan

Marks what is called the Honest man.

When first I served with Doctor Pill,

My hand was ever in the till;

Now that I am myself a master

My gains come softer still and faster.

As thus: on Wednesday, a maid

Came to me in the way of trade;

Her mother, an old farmer’s wife,

Required a drug to save her life.

‘At once, my dear, at once’, I said,

Patted the child upon her head

Bade her be still a loving daughter, -

And filled the bottle up with water.

- Достиг, - ответил Роб,- но как?

Роб, я, конечно, не дурак, -

Пирату Бен так отвечал. -

- Везде я выгоду искал.

Над этим думал постоянно,

Стремясь найти рецепт желанный.

И я, скажу без хвастовства,

Познал секреты воровства:

«Воруй весь день, но понемногу».

Я это соблюдаю строго.

Так делал тот из века в век

Чье имя – честный человек.

Когда я доктору служил,

Я пенсы у него тащил.

Теперь широкою рекой

Деньги плывут сами собой.

К примеру, фермера жена

Простыла и была больна.

Малышка для ее спасения

Мне отдала все сбережения.

Я с дочерью был очень мил,

В бутылочку воды налил,

Добавил каплю из пипетки,

К склянке приклеил этикетки.

“Well, and the mother?” Robin cried

“0, she!” said Ben, “I think she died.”

- Но как же мать? Она могла…

- Она, конечно, умерла.

“Battle and blood, death and disease

Upon the tainted Tropic seas –

The attendant sharks that chew the cud –

The abhorred scuppers spouting blood –

The untended dead, the Tropic sun –

The thunder of the murderous gun -

The cut-throat crew – the Captain’s curse –

The tempest blustering worse and worse –

These I have known and these can stand,

But you – I settle out of hand!”

- Я в жизни многое видал,

Роб с возмущением сказал, -

Битвы, болезни, кровь и раны,

Штормы, тайфуны, ураганы,

Повсюду груды мертвецов.

Я слышал страшных пушек рев,

В бою проклятья капитана,

Команды вой, удар тарана.

Но ты - … Тебе прощенья нет.

Тебя отправлю на тот свет.

Out flashed the cutlass, down went Ben,

Dead and rotten, there and then.

Вонзил Роб в Бена свой кинжал.

Боюсь, что Бен концы отдал.