Часть II. Перемена и Судьба
Sonnet LXXXI
|
На английском |
На русском |
|---|---|
|
What place so strange, – though unreveal;d snow With unimaginable fires arise At the earth's end, – what passion of surprise Like frost-bound fire-girt scenes of long ago? Lo! this is none but I this hour; and lo! This is the very place which to mine eyes Those mortal hours in vain immortalize, 'Mid hurrying crowds, with what alone I know. |
Что в этом доме? Ветра буревого Порывы снег и пламя принесли Ко мне внезапно с полюса земли – Пыланье, холод страстного былого... Сейчас один я, никого другого, – И смертные часы (надолго ли?) В душе моей бессмертие нашли У старого подъезда проходного. |
|
City, of thine a single simple door By some new Power reduplicate, must be Even yet my life-porch in eternity, Even with one presence filled, as once of yore: Or mocking winds whirl round a chaff-strown floor Thee and thy years and these my words and me. |
Послушай, Город! Этому вот дому Двойник дарован волей Божества, Где милая моя всегда жива, И нет предела счастию былому: Не то завертит вихрем, как солому, Тебя, твой век, меня, мои слова. |
