À celle qui est trop gaie - Той, что слишком весела

Ta tête, ton geste, ton air

Sont beaux comme un beau paysage ;

Le rire joue en ton visage

Comme un vent frais dans un ciel clair.

Твоя краса с ее огнем,

Как вид прекрасный, взор ласкает;

Смех на лице твоем играет,

Как свежий ветер ясным днем.

Le passant chagrin que tu frôles

Est ébloui par la santé

Qui jaillit comme une clarté

De tes bras et de tes épaules.

Тебя увидевши, прохожий

Вдруг соблазнен, в миг ярких встреч,

Здоровьем рук твоих и плеч,

С их ослепительною кожей.

Les retentissantes couleurs

Dont tu parsèmes tes toilettes

Jettent dans l'esprit des poëtes

L'image d'un ballet de fleurs.

Сияют радугой цвета

Нарядов, на тебе надетых;

В ответ рождается в поэтах

Светло цветущая мечта.

Ces robes folles sont l'emblème

De ton esprit bariolé ;

Folle dont je suis affolé,

Je te hais autant que je t'aime !

Убор безумных одеяний -

Твоей эмблема пестроты,

Безумная, внушаешь ты

И ненависть и обожанье.

Quelquefois dans un beau jardin

Où je traînais mon atonie,

J'ai senti, comme une ironie,

Le soleil déchirer mon sein ;

Бывали дни - среди садов,

Где я влачил свое бессилье,

По мне насмешливо скользили

Лучи с небесных берегов;

Et le printemps et la verdure

Ont tant humilié mon cœur,

Que j'ai puni sur une fleur

L'insolence de la Nature.

И блеск земли в начале года

Был так обиден, что в сердцах

Я мстить пытался на цветах

Высокомерию природы.

Ainsi je voudrais, une nuit,

Quand l'heure des voluptés sonne,

Vers les trésors de ta personne,

Comme un lâche, ramper sans bruit,

Так, в час ночной, хотел бы я,

Покорный страсти сердцем пленным,

К твоим красотам вожделенным

Скользнуть бесшумно, как змея,

Pour châtier ta chair joyeuse,

Pour meurtrir ton sein pardonné,

Et faire à ton flanc étonné

Une blessure large et creuse,

И тело наказать младое,

Грудь синяками всю покрыть,

А в лоно острый нож вонзить,

Чтоб кровь из раны шла рекою,

Et, vertigineuse douceur !

À travers ces lèvres nouvelles,

Plus éclatantes et plus belles,

T'infuser mon venin, ma sœur !

И в упоеньи до утра

Я мог, сквозь губы те немые,

Нежней и ярче, чем другие,

В тебя свой яд вливать, сестра!