Le Masque - Маска

Contemplons ce trésor de grâces florentines;

Dans l'ondulation de ce corps musculeux

L'élégance et la force abondent, sœurs divines.

Cette femme, morceau vraiment miraculeux,

Divinement robuste, adorablement mince,

Est faite pour trôner sur des lits somptueux,

Et charmer les loisirs d'un pontife ou d'un prince.

Вот чудо грации, Флоренции созданье;

В него восторженно вперяй покорный взор;

В изгибах мускулов и в складок очертанье —

Избыток Прелести и Мощи, двух сестер;

Обожествленная резцом волшебным глыба

Предстала Женщиной, могуча и нежна,

Для ложа пышного царицей создана;

— Aussi, vois ce souris fin et voluptueux

Où la fatuité promène son extase;

Ce long regard sournois, langoureux et moqueur;

Ce visage mignard, tout encadré de gaze,

Dont chaque trait nous dit avec un air vainqueur:

"La volupté m'appelle et l'amour me couronne!"

À cet être doué de tant de majesté

Vois quel charme excitant la gentillesse donne!

Approchons, et tournons autour de sa beauté.

Ее лобзания пленить равно могли бы

И принца и жреца на ложе нег и сна.

С усмешкой тонкою, с улыбкой вожделенной,

Где бродит гордости сверкающий экстаз,

Победоносная, она глядит на нас —

И бледный лик ее, презреньем вдохновленный,

Со всех сторон живит и обрамляет газ.

«Страсть призвала меня, меня Любовь венчает!»

В ней все — величие, и все прекрасно в ней;

Ô blasphème de l'art! Ô surprise fatale!

La femme au corps divin, promettant le bonheur,

Par le haut se termine en monstre bicéphale!

Пред чарами ее, волнуясь, цепеней!

Но чудо страшное нежданно взор встречает:

Вдруг тело женщины, где чары божества,

Mais non!

Ce n'est qu'un masque, un décor suborneur,

Ce visage éclairé d'une exquise grimace,

Et, regarde, voici, crispée atrocement,

La véritable tête, et la sincère face

Renversée à l'abri de la face qui ment.

Pauvre grande beauté! Le magnifique fleuve

De tes pleurs aboutit dans mon cœur soucieux;

Ton mensonge m'enivre, et mon âme s'abreuve

Aux flots que la douleur fait jaillir de tes yeux!

Где обещает все восторг и изумленье —

О чудо мерзкое, позор богохуленья! —

Венчает страшная, двойная голова!

Ее прекрасный лик с гримасою красивой —

Лишь маска внешняя, обманчивый наряд,

И настоящий лик сквозь этот облик лживый

Бросает яростно неотразимый взгляд.

О Красота! клянусь, — река твоих рыданий,

Бурля, вливается в больную грудь мою;

Меня пьянит поток обманов и страданий,

Я из твоих очей струи забвенья пью!

— Mais pourquoi pleure-t-elle? Elle, beauté parfaite

Qui mettrait à ses pieds le genre humain vaincu,

Quel mal mystérieux ronge son flanc d'athlète?

— О чем ее печаль? Пред ней все страны света

Повержены во прах; увы, какое зло

Ее, великую, насквозь пронзить могло

— Elle pleure, insensé, parce qu'elle a vécu!

Et parce qu'elle vit! Mais ce qu'elle déplore

Surtout, ce qui la fait frémir jusqu'aux genoux,

C'est que demain, hélas! Il faudra vivre encore!

Demain, après-demain et toujours! — comme nous!

— Ее, чья грудь крепка, сильна, как грудь атлета?

— Ее печаль о том, что многие года

Ей было жить дано, что жить ей должно ныне,

Но, что всего страшней, во мгле ее уныний,

Как нам, ей суждено жить завтра, жить всегда!