A Brook In The City - Ручей в городе

The farmhouse lingers, though averse to square

With the new city street it has to wear

A number in. But what about the brook

That held the house as in an elbow-crook?

I ask as one who knew the brook, its strength

And impulse, having dipped a finger length

And made it leap my knuckle, having tossed

A flower to try its currents where they crossed.

The meadow grass could be cemented down

From growing under pavements of a town;

The apple trees be sent to hearth-stone flame.

Is water wood to serve a brook the same?

How else dispose of an immortal force

No longer needed? Staunch it at its source

With cinder loads dumped down? The brook was thrown

Deep in a sewer dungeon under stone

In fetid darkness still to live and run -

And all for nothing it had ever done

Except forget to go in fear perhaps.

No one would know except for ancient maps

That such a brook ran water. But I wonder

If from its being kept forever under,

The thoughts may not have risen that so keep

This new-built city from both work and sleep.

Наш старый дом был фермерским вначале,

теперь вписался в городском квартале.

Но где ж ручей, чо огибал весь дом,

держа его в объятии тугом ?

В ручье была напористая сила:

подставь ладонь - струя по пальцам била.

Я как-то раз мокнул в неё цветок -

поток, резвясь, всю руку поволок

Траву, чтоб не мешалась под ногами,

укрыли под асфальтом и камнями.

Все яблони ушли, должно быть, в печь.

Туда ж пришлось другим деревьям лечь.

Ненадобный ручей, грозивший бунтом,

засыпали золой, песком и грунтом.

Теперь ручей под сводом, в глубине,

невидимый, неслышимый извне.

И нынче не понять, чего он ради

живёт и движется во тьме и смраде.

Не вырвется ли он, войдя в азарт ?

Он виден на листах старинных карт.

В те карты смотрит нынче, кто боится,

что наш ручей вдруг выйдет из темницы.

И юный город страхом удручён -

не ладятся от дум ни труд, ни сон.