How clear she shines - О, как светла

How clear she shines!

How quietly I lie beneath her silver light

While Heaven and Earth are whispering me,

“To-morrow wake, but dream to-night.”

О, как светла! Как взор открыт!

Боюсь откликнуться на зов.

И ветер рядом шелестит:

«Есть день для бед и ночь для снов».

Yes, Fancy, come, my Fairy love!

These throbbing temples, softly kiss;

And bend my lonely couch above

And bring me rest and bring me bliss.

Мечта, Прекрасная, приди!

Виски горячие ласкай.

Послушай, как стучит в груди,

О, дай покой, блаженство дай!

The world is going—Dark world, adieu!

Grim world, go hide thee till the day;

The heart thou canst not all subdue

Must still resist, if thou de-lay!

Земля уходит. Мир, прости,

Угрюмый мир, до света сгинь!

Я не сойду теперь с пути

Спеши: последний камень кинь.

Thy love I will not, will not share;

Thy hatred only wakes a smile

Thy griefs may wound—thy wrongs may tear,

But, oh, thy lies shall ne’er beguile!

Знай, мне любовь твоя претит,

Твоей вражды мне вид смешон,

Рок давит твой, и жжёт твой стыд,

Но лжи не писан мне закон.

While gazing on the stars that glow

Above me in that stormless sea,

I long to hope that all the woe

Creation knows, is held in thee!

Душой свободною лечу,

Гляжу на звёзды без числа

И знать наверняка хочу,

Что ты один носитель зла.

And this shall be my dream to-night—

I’ll think the heaven of glorious spheres

Is rolling on its course of light

In endless bliss through endless years;

Мне в эту ночь препятствий нет,

Я познаю небес главенство,

Летящих через вечный свет,

И бесконечное блаженство.

I’ll think there’s not one world above,

Far as these straining eyes can see,

Where Wisdom ever laughed at Love,

Or Virtue crouched to Infamy;

И верю: нет ни одного

Среди сияющих миров,

Где грех простительней всего

И над любовью суд суров,

Where, writhing ’neath the strokes of Fate,

The mangled wretch was forced to smile;

To match his patience ’gainst her hate,

His heart rebellious all the while;

Где улыбаются уста,

Чтоб скрыть смертельную тоску,

Где року отперты врата

И сердце вечно начеку,

Where Pleasure still will lead to wrong,

And helpless Reason warn in vain;

And Truth is weak, and Treachery strong,

And Joy the shortest path to Pain;

Где правды голос приглушён,

Ложь громогласна и сильна,

Покой похож на тяжкий сон

И радость мучит, как вина,

And Peace, the lethargy of grief;

And Hope, a phantom of the soul;

And Life, a labour, void and brief;

And Death, the despot of the whole!

Где беды бодро стерегут

Надежд безропотных гарем,

Где жизнь – тяжёлый, тщетный труд

И смерть – надсмотрщик надо всем.