La Dernière âme - Последняя душа

Le ciel était sans dieux, la terre sans autels.

Nul réveil ne suivait les existences brèves.

L'homme ne connaissait, déchu des anciens rêves.

Que la Peur et l'Ennui qui fussent immortels.

Не стало божества, не стало алтарей.

Отброшены старинные мечтанья.

Спасенья больше нет в конце существованья.

и стала жизнь страшней, тоскливей и серей.

Le seul chacal hantait le sépulcre de pierre.

Où, mains jointes, dormit longtemps l'aïeul sculpté ;

Et, le marbre des bras s'étant émietté,

Le tombeau même avait désappris la prière.

Один шакал бродил у древних погребений

с рельефами старинных предков наверху,

где кромки мраморов рассыпались в труху,

и выветрился звук и дух былых молений

Qui donc se souvenait qu'une âme eût dit : Je crois !

L'antique oubli couvrait les divines légendes.

Dans les marchés publics on suspendait les viandes

A des poteaux sanglants faits en forme de croix.

Забылись веру проповедавшие рты.

Рассказ о прошлом вызывал одни гримасы.

По рынкам каждый день развешивали мясо

на столбиках в крови, похожих на кресты

Le vieux soleil errant dans l'espace incolore

Était las d'éclairer d'insipides destins...

Un homme qui venait de pays très lointains,

Me dit : « Dans ma patrie il est un temple encore.

Свет солнца пробивал густую поволоку.

Оно устало освещать наш шум и гам.

"В моей родной стране ещё остался храм", -

сказал мне некто, к нам прибывший издалёка.

« Antique survivant des siècles révolus,

«Il s'écroule parmi le roc, le lierre et l'herbe,

«Et garde, encor sacré dans sa chute superbe,

«Le souvenir d'un Dieu de qui le nom n'est plus. »

"Остаток прошлого. Он держится едва.

и в скалах спрятался, в плюще, во мху, в дернине.

В его руинах сохраняется святыня,

след безымянного сегодня божества".

Alors j'abandonnai les villes sans église

Et les cœurs sans élan d'espérance ou d'amour

En qui le doute même était mort sans retour

Et que tranquillisait la certitude acquise.

Я бросил города, где царствует сомненье.

оставил общество, в котором нет надежд,

где вера и любовь не оживляют вежд,

где тупо верят только в смерть без воскрешенья.

Les jours après les jours s'écoulèrent. J'allais.

Près de fleuves taris dormaient des cités mortes ;

Le vent seul visitait, engouffré sous les portes,

La Solitude assise au fond des vieux palais.

Я шёл. Я много дней топтал дорожный прах,

там реки без воды, там мертвые селенья.

Лишь ветер навещал их ветхие строенья.

Лишь Одиночество гнездилось во дворцах.

Ma jeunesse, au départ, marchait d'un pied robuste.

Mais j'achevai la route avec des pas tremblants ;

Ma tempe desséchée avait des cheveux blancs

Quand j'atteignis le seuil de la ruine auguste.

Сначала я легко одолевал пустыни,

В конце пути метал нетвёрдые шажки,

и поредели поседевшие виски

когда, немолодой, дошёл к моей руине.

Déchiré, haletant, accablé, radieux,

Je dressai vers l'autel mon front que l'âge écrase,

Et mon âme exhalée en un grand cri d'extase

Monta, dernier encens, vers le dernier des dieux !

Спеша, сияя, еле выдержав дорогу,

касаюсь алтаря изборождённым лбом.

Душа вспорхнула в возбуждении своём

к последнему ещё оставшемуся Богу.